Автор фото, Reuters
В эти выходные в Париже происходит нечто беспрецедентное, вызванное войной Израиля с ХАМАС и ее влиянием на настроения в Европе.
Корреспондент Би-би-си в Париже Хью Скофилд рассказывает, почему это событие столь необычно. Его статью на английском можно прочитать здесь.
Впервые в столь крупной демонстрации во Франции принимают участие представители основных политических партий страны вместе с крайне правыми, но без крайне левых.
В воскресенье днем тысячи людей прислушались к призыву спикеров двух палат парламента продемонстрировать свою поддержку французским республиканским ценностям и заявить о неприятии антисемитизма – и это на фоне резкого роста антисемитских проявлений, усилившихся после 7 октября.
Среди первых, кто объявил о своем участии в акции, были Марин Ле Пен, трехкратный кандидат в президенты от крайне правой партии «Национальное объединение» (бывший «Национальный фронт»), и молодой президент этой партии Джордан Барделла.
Почти одновременно последовал ответ от их крайне левого коллеги, Жана-Люка Меланшона, лидера «Непокоренной Франции» (LFI). Его партия не будет присутствовать, написал он в соцсети X, потому что марш был «встречей безоговорочных сторонников резни [жителей Газы]».
Символическое значение этой перемены настроений в политическом спектре Франции трудно переоценить.
На протяжении десятилетий французские политики возводили баррикады против крайне правых, чьи взгляды (не в последнюю очередь в отношении евреев) считались «антиреспубликанскими».
Старый «Национальный фронт» под руководством Жана-Мари Ле Пена, отца Марин, считался выходящим за рамки дозволенного, и политики мейнстрима его сторонились.
Тем временем крайне левые — коммунисты, троцкисты и новые формирования, такие как LFI Меланшона — конечно, подвергались критике за свои взгляды, но их никогда не исключали из большой политической семьи во Франции, в отличие от партии Ле Пена.
Автор фото, Reuters
Пропустить Реклама подкастов и продолжить чтение.
Что это было?
Мы быстро, просто и понятно объясняем, что случилось, почему это важно и что будет дальше.
эпизоды
Конец истории Реклама подкастов
Несколько лет назад для крайне левой партии было бы немыслимо не присоединиться к маршу против антисемитизма, а присутствие там крайне правой партии было бы по меньшей мере странным.
Но такова встряска политического порядка, которая, конечно же, случилась задолго до войны в Газе и по-разному отражается в разных европейских странах.
Сегодняшние крайне правые, переименованные в «твердые правые» или «национальные правые», — по крайней мере, во Франции — забыли о своей одержимости еврейским вопросом и заявлениях о «еврейском лобби». Их основное внимание сейчас сосредоточено на трех темах — иммиграции, нестабильности и исламизме — проблемах, по которым они находят общий язык со многими евреями.
Тем временем крайне левые во Франции, рассматривая сектор Газа сквозь антиколониальную призму, видят угнетенный народ, которого притесняет Израиль, страна-марионетка сверхдержавы (Соединенных Штатов), и призывают к солидарности с палестинцами.
Потеряв поддержку старого рабочего класса, многие представители которого голосуют за «Национальное объединение» Марин Ле Пен, крайне левые получили новую естественную базу среди политизированных иммигрантов.
Таким образом, мы приходим к новой ситуации, когда партия, основатель которой однажды назвал Холокост «деталью истории», открыто поддерживает дело французских евреев; а на другом конце спектра находится партия, построенная на идеях прав человека и равенства, обвиняемая в антисемитизме за то, что она не назвала ХАМАС террористами.
Автор фото, Reuters
Возможно, необходимо учесть нюансы, которые существуют в этом раскладе.
В конце концов, многие люди до сих пор думают, что в глубине души крайне правые, в силу своей приверженности идее «французы прежде всего», не могут не иметь антиеврейских настроений.
Отмечают, что Джордан Барделла на этой неделе отказался открыто назвать Жана-Мари Ле Пена антисемитом — оплошность, на которую противники «Национального объединения» отреагировали с ликованием.
А среди крайне левых есть признаки разногласий вокруг Жана-Люка Меланшона, чья колючая личность и авторитарные методы приводят некоторых коллег в раздражение.
На этой неделе его высокопоставленная сподвижница Ракель Гарридо была отстранена на четыре месяца от должности пресс-секретаря партии за то, что бросила вызов линии лидера — не в последнюю очередь в отношении ХАМАС.
Но главное остается неизменным: партия Марин Ле Пен успешно проникает в мейнстрим, в то время как крайне левые Меланшона из него выпадают.
Опросы общественного мнения подтверждают это: по данным опроса IFOP на прошлой неделе, Марин Ле Пен разгромила бы сегодня оппозицию в первом туре президентских выборов, набрав до 33% голосов. Меланшон, получивший 22% на выборах 2022 года, смог бы набрать лишь 14%.
Автор фото, Reuters
На этой неделе один из известнейших борцов с антисемитизмом во Франции поделился своим мнением об этой исторической и политической иронии.
Серж Кларсфельд и его жена Беате помогли привлечь к ответственности нацистских военных преступников и задокументировали депортацию и смерть 80 000 евреев из Франции, истребленных во время Холокоста.
В беседе с газетой Le Figaro 88-летний Кларсфельд сказал: «Для меня ДНК крайне правых — это антисемитизм. Поэтому, когда я вижу, что большая партия крайне правых отказывается от антисемитизма и движется к нашим республиканским ценностям, естественно, я радуюсь».
«Крайние левые, со своей стороны, всегда имели свою собственную антисемитскую традицию. Поэтому, точно так же как я рад видеть, что «Национальное объединение»… встает на защиту евреев, так грустно мне видеть, что крайне левые отказываются от борьбы с антисемитизмом».
Комментарии закрыты.