Молодой доктор из Хакасии провел уникальную операцию трехлетнему Матвею

На сайте благотворительного фонда «Правмир» мы обычно рассказываем истории тех, кто попал в беду: заболел, попал в ДТП, стал жертвой несчастного случая или генетического сбоя…

Крайне редко это бывает история одного человека – обычно рядом с ним есть близкие, которые помогают ему бороться за качество жизни или даже за саму жизнь.

Но в каждой такой истории есть еще люди, без которых она была бы просто лишена смысла. Эти люди – врачи. Те, которые ищут причину загадочной болезни, берутся за сложные операции, подбирают оптимальное медикаментозное и реабилитационное решение.

И сегодня мы хотим рассказать историю такого врача. Историю невероятного профессионализма, смелости и эмпатии.

Знакомьтесь: доктор общей практики из Хакасии, нейрохирург Юрий Каширин.

«Был вечер. Я только закончил другую операцию и вышел передохнуть на свежий воздух, – вспоминает Юрий. – Мне уже сообщили, что нам везут тяжелого ребенка. А потом я увидел мальчика с забинтованной головой на руках у фельдшера скорой, и даже по одному виду бинта мне стало понятно, насколько дело плохо…».

Трехлетний Матвей увидел пасущуюся недалеко от бабушкиного дома гнедую лошадь и стремглав побежал к ней. В его заливистом смехе было столько счастья… Он никогда не видел так близко живую лошадку. «Матюша, нет! Стой!» – закричала мама, но он не остановился. Мама бросилась следом. Еще секунда – и она поймала бы сына, но лошадь была слишком близко… Матвей подлетел к ней сзади, от испуга кобыла взбрыкнула и лягнула мальчика. Копыто попало Матвею прямо в голову, из раны хлынула кровь…

До больницы в Минусинске ехать 100 км, есть ли там необходимые специалисты – неизвестно, но альтернативы не было. «Когда дежурят травматологи, они имеют право отказаться от таких тяжелых пациентов, и тогда их кладут в реанимацию в ожидании, когда выйдет нейрохирург. Дожидаются не все», – говорит Юрий.

Матвею повезло: дежурил нейрохирург. На момент происшествия Юрию было 29 лет.

Каширин Юрий Сергеевич. 33 года.

Закончил Хакасский государственный университет имени Катанова (лечебное дело), учился в интернатуре по специальности онкология.

Проходил ординатуру в клинике нейрохирургии в больнице №29 г. Новокузнецка у выдающегося нейрохирурга, д.м.н., профессора, академика РАЕН Анатолия Андреевича Луцика.

С 2014 по 2018 гг. работал в Хакасской республиканской клинической больнице в Абакане, сначала в приемном отделении, затем нейрохирургом.

Был отмечен премией губернатора Хакассии как лучший молодой специалист. Работал в также в Минусинской и Черногорской межрайонных больницах.

Во время пандемии заведовал ковидным госпиталем в Саяногорске, потом перешел в ковидный госпиталь в поселке Усть-Абакан.

Сейчас работает заведующим приемным отделением в Усть-Абаканской РБ, нейрохирургом частной практики, а также дежурным нейрохирургом в условиях Минусинской МБ.

Несмотря на молодость у Юрия к тому моменту был обширный опыт в хирургии. Он оперировал не только в больнице, но и практически в походных условиях: брал до 20 дежурств в месяц – летал на вертолете санитарной авиации по удаленным деревням и селам. «С нашими гражданами не заскучаешь, – грустно усмехается доктор. – Были у меня и топоры, торчащие из головы, и нож, вошедший по рукоятку. А уж черепно-мозговых травм сколько! Был один пациент, которого я оперировал два раза с одной и той же «традиционной» травмой: «головой об асфальт». К сожалению, он не воспользовался шансами, которые ему выпадали, и его третья травма стала последним событием в его жизни».

О том, чтобы везти мальчика куда-то еще не могло быть и речи: счет шел буквально на минуты. Реаниматолог сделал необходимые манипуляции, чтобы ребенок не погиб от болевого шока. В операционную доставили кровь для переливания – ткань была размозжена, по словам Юрия, до «состояния каши», кровопотеря огромная. Юрий в одиночку, без ассистента, приступил к уникальной операции.

«Я никогда не хотел быть детским нейрохирургам, уж слишком трепетно я отношусь к детям, – улыбается Юрий. – Дети вообще ни в чем не виноваты, ничего плохого никому не сделали, за что им такое? Тем не менее три раза до этого случая я оперировал черепно-мозговую травму у малышей: 3-месячного, 6-месячного и годовалого. Если честно, очень переживал тогда. А с такой травмой я и вовсе не сталкивался – даже, пожалуй, и не слышал от своих коллег из Хакассии о чем-то подобном. Основная сложность была в том, что у ребенка очень тонкие кости, которые в результате удара превратились во множество тонких осколков и вонзились в мозг. Их все нужно было аккуратно достать, сохранив при этом мозговую ткань».

Операция длилась 4 часа без перерыва. Давать прогнозы было бы опрометчиво. Замершим в ожидании родителям Юрий мог только сказать: «Шансов выжить у мальчика немного, врачи не боги».

Однако уже на второй день стало понятно, что Матвей выживет, и что велика вероятность того, что у него может быть полноценная жизнь. 

На вертолете санавиации Матвея переправили в краевую больницу. Красноярские врачи обследовали его и уверили родителей, что молодой нейрохирург из Минусинска сделал для малыша максимально возможное – новая операция не нужна. 

Неделю мальчик провел в искусственной коме. Его разбудили, только когда удалось справиться с отеком мозга. Открыв глаза, Матвей сразу улыбнулся – узнал маму. Речь стала быстро восстанавливаться. Врачи смотрели на него и повторяли: «Это чудо… После такой-то травмы».

Юрий звонил в Красноярск, узнавал о состоянии Матвея. Впоследствии родители снова обратились к нему: образовался ликворный свищ, и Юрий, уже в другой больнице, снова прооперировал мальчика. Родители поняли, что нашли «своего» доктора и стали у него наблюдаться.

Благодаря ЛФК, массажам, занятиям с психологом, логопедом и дефектологом Матвей хорошо восстановился, но закрывать дефект черепа титановой пластиной врачи сразу не стали. Говорили, что ребенок быстро растет и нужно подождать.

Чтобы защитить мозг, родители купили Матвею защитный шлем, в котором он ходил не снимая.

Этой осенью Матвею исполнится 7 лет, и он готовится к школе. Знает почти все буквы, считает до двадцати, складывает и вычитает в пределах десяти, запоминает стихи. Несмотря на травму, память у него хорошая.

Чтобы ребенок мог пойти безопасно в школу, дефект черепа нужно закрыть. Мальчику поставят имплантат последнего поколения CustomBone. Его изготавливают для каждого пациента индивидуально, используя трехмерные изображения компьютерной томографии.

Имплантат уникальный: он «растет» вместе с ребенком, сам постепенно заполняется клетками костной ткани, и черепная коробка полностью восстанавливается.

Для шестилетнего Матвея это шанс жить полноценной жизнью – без титановых пластин, которые нужно было бы менять по мере роста черепа. 

Провести Матвею операцию готовы в НИИ неотложной детской хирургии и травматологии в Москве. Она будет бесплатная, но сам имплантат в программу ОМС не входит. Его нужно покупать самостоятельно.

Учитывая стоимость CustomBone, родители обратились за помощью в благотворительный фонд «Правмир». Так мы и узнали эту удивительную историю и познакомились с чудесным доктором Юрии Кашириным.