На состоявшемся в Казани форуме РЕБУС обсуждались не только многообещающие модели агломерационного развития, но и серьезные проблемы, с ним связанные
Как гласят экономические словари, агломерация (моноцентричная или полицентричная) — это компактная территориальная группировка населенных пунктов, главным образом городских, местами срастающихся, объединенных в сложную многокомпонентную динамическую систему с интенсивными производственными, транспортными и культурными связями. В проекте федерального закона «О городских агломерациях», который Минэкономразвития подготовил еще в 2019 году, агломерация определялась чуть попроще — как «территория городского округа, либо городского округа с внутригородским делением, либо города федерального значения, объединенная с территориями иных муниципальных образований устойчивыми социальными, экономическими и хозяйственными связями».
Впрочем, до статуса федерального закона данный законопроект так и не добрался. «Инициатива была предпринята в рамках актуализации стратегии пространственного развития России. Однако различных моделей агломераций так много, что на федеральном уровне нет смысла жестко регулировать их развитие и что-то навязывать регионам. Где-то более сильны межмуниципальные взаимодействия, где-то более востребована традиционная модель, когда агломерационными процессами управляет субъект. Мы решили приостановить принятие законопроекта и посмотреть, какая из моделей будет более успешной», — приводит журнал «Эксперт» слова заместителя директора департамента планирования территориального развития Минэкономразвития Андрея Никифорова.
Сегодня в России насчитывается около 50 агломераций — от крупнейших (Московской, Санкт-Петербургской, Самаро-Тольяттинской, Екатеринбургской, Ростовской) до совсем небольших. Посмотреть, какая из ныне действующих региональных моделей наиболее успешна, — собственно, такую задачу и ставил перед собой международный форум РЕБУС 2024 «Агломерации: Опыт. Возможности. Вызовы», состоявшийся в Казани. Участники (а среди них были представители не только России, но и стран СНГ, БРИКС и ряда других) стремились проанализировать лучшие практики, обсуждали, как дальше развивать агломерации и как наладить их взаимодействие между собой, предлагали варианты совершенствования механизмов управления.
В принципе то, что агломерации являются основой сбалансированного социально-экономического роста и важнейшей составляющей пространственной архитектуры страны, и в России, и в мире многие считают аксиомой. Достаточно сказать, что, согласно экспертным прогнозам, к 2035 году на таких территориях будут жить более 2,6 млрд человек (то есть почти каждый третий землянин).
Однако у тех, кто не так уж уверен во всесилии агломераций, есть множество убедительных аргументов. В частности, эксперты отмечают, что у нас в стране агломерации развиваются крайне неравномерно и разрыв между двумя столичными и всеми остальными огромен, что агломерационный эффект (то есть экономическая выгода от территориальной концентрации производств и других экономических объектов) проявляется слабо и едва ли не все российские агломерации, кроме, опять же, столичных, имеют валовой внутренний продукт на душу населения ниже, чем средний по России, что есть агломерации, падающие и по экономическим, и по демографическим показателям, и так далее.
Несовершенство законодательства тоже налицо. Например, как подчеркнула в своем выступлении на РЕБУС 2024 замминистра по архитектуре и градостроительству Саранска Елена Неретина, далеко не у всех регионов агломерация оформлена юридически — она есть на словах и даже на деле, но не закреплена в документах, что серьезно влияет на агломерационное настоящее и будущее.
Фото: РЕБУС 2024
Кто-то, как та же Казань, успел провести все бюрократические процедуры, кто-то, как давным-давно сложившаяся агломерация Саранск-Рузаевка, нет, а теперь получить субсидию на выполнение мастер-планирования агломерации невозможно, если уже предусмотрена аналогичная субсидия для входящего в ее состав города из списка опорных населенных пунктов (ОПН), призванных стать точками роста окружающих территорий и основой пространственного развития страны (Рузаевка как раз значится в этом списке). И это далеко не полный перечень юридических закавык и законодательных нестыковок.
Кроме того, как считает заместитель директора Института Генплана Москвы Александр Колонтай, подвох моноцентричной агломерационной модели (наиболее ярким примером которой является Московская агломерация) кроется в том, что, концентрируя ресурсы, город-центр пусть не де-юре, но де факто поедает прилегающую территорию, превращая ее в единый с собой организм.
«Москва поедает весь ближайший пояс в радиусе 30 километров. Кто от этого выигрывает? Выигрывает центр, город выигрывает — у него больше ресурсов, у него основные рабочие места, у него основной НДФЛ, особенно в России. На Западе НДФЛ платят по месту жительства, а у нас по месту работы, и потому город съедает все ресурсы: нам достаточно бросить транспортные артерии, чтобы заставить периферию ездить в центр, а инвесторов масштабировать жилье. Поэтому основной лоббист агломераций сегодня — Минстрой и строительные компании. Но это, конечно, не исключает того, что мы сможем использовать агломерации как драйверы развития», — поясняет эксперт.
Правда, не все согласны со столь жесткой оценкой. Отвечая на вопрос о взаимодействии Казани с входящими в Казанскую агломерацию территориями, директор ГБУ «Институт пространственного планирования Республики Татарстан» Олег Григорьев, в частности, сказал: сегодня около 90 тысяч человек ежедневно едут на работу в Казань, но около 80 тысяч человек отправляются в противоположном направлении, на расположенные за пределами города предприятия. Так что называть Казань центром, высасывающим все соки из периферии, эксперт не согласен.
Кроме того, вот мнение губернатора Рязанской области Павла Малкова, высказанное им на сессии «Агломерации: точка роста в эпоху турбулентности», прошедшей в рамках ПМЭФ-2023. По словам эксперта, иногда близость крупных агломераций стимулирует развитие соседних территорий и несет не столько риски быть поглощенными более развитым соседом, сколько возможности и стимул для роста производства, туризма и так далее. Так, для Рязанской области соседство с Московской агломерацией — это, по сути, соседство с огромным и почти всеядным рынком сбыта, до которого к тому же рукой подать: можно начать производство практически чего угодно — все найдет своего потребителя.
Конечно, есть более «честная» полицентричная модель — ее удачным примером Александр Колонтай называет агломерацию Амстердам-Роттердам-Гаага: города распределили между собой функции и формируют единое пространство, дружат друг с другом, развивая в итоге всю страну. Но это реализуется при одном условии: уметь сотрудничать. «Это самое слабое место в нашей стране: мы сотрудничать не умеем. Поэтому что мы делаем? Централизуем. Любая агломерация в России, которая имеет явный центр, обречена на централизацию», — уверен эксперт.
Александр Колонтай предлагает признать: Россию в силу географических и экономических особенностей, скорее всего, ждет так называемое островное развитие, состоящее из плотной урбанизации европейской части страны и агломерационных точек на всей остальной территории. Конечно, определенная опасность в этом сценарии есть, и, скажем, Германия, в свое время осознав ее, начала создавать на базе небольших городков и сельских поселений так называемые региополисы. Они служили своеобразными противовесами высокоурбанизированным местам, но находились с ними в тесном экономическом контакте: скажем, крупные компании выносили в региополисы некоторые производства, и это центробежное движение было частью государственной политики и реальной экономики.
Александр Колонтай думает, что мы можем учесть данный опыт. «Учиться полицентризму, учиться доверию — это сложно. Это наш следующий этап, но надо понимать, что мы должны к нему прийти, потому что без конкуренции между муниципальными образованиями развития не будет», — уверен эксперт.
Комментарии закрыты, но трэкбэки и Pingbacks открыты.